Илья Фальковский (Россия) | Интервью с Лю Цзимином: литература, распад СССР, российско-украинский конфликт, международное левое движение и китайский вопрос

Взял интервью у писателя Лю Цзимина, корифея «новой левой» литературы или «литературы подчиненных». В этом году к его 60-летию выходит 10-томное собраний его сочинений. В 2020 г. он был назван одним из «50 самых влиятельных прогрессивных интеллектуалов Китая» по результатам онлайн-опросов, организованных Progressive Culture Network и австралийскими китайскоязычными изданиями Panda Times и Critic Weekly.

Большинство китайских исследователей считают, что «новая левая» литература вернулась к реалистической традиции социальной активности и социальной критики. Другие находят в ней более радикальную тенденцию и связывают ее произведения с пролетарской революционной литературой. Согласно самому Лю Цзимину, эта традиция включает «левую литературу», «социалистическую литературу» и «народную литературу» и фокусируется на социальном равенстве, а также на борьбе против классовой эксплуатации и угнетения. Связывая «новых левых» и пролетарскую революционную литературу, исследователи стратегически помещают «новых левых» в бинарную оппозицию к другим «нереволюционным» литературным и интеллектуальным течениям. Таким образом, литература «новых левых» критикует не только социальные пороки, но и предыдущие интеллектуальные и литературные достижения Китая.

Илья Фальковский (далее Илья): Учитель Лю, здравствуйте! Вот мой первый вопрос: как вы относитесь к России?

Лю Цзимин: Россия – великая страна, со славными историческими и культурными традициями. Я считаю, что Советский Союз, первое в мире великое социалистическое государство, основанное Лениным, является самым славным политическим наследием в истории России. Распад Советского Союза, бывшего когда-то общей родиной пролетариата и трудящихся всего мира, стал непоправимой трагедией для угнетенных народов и эксплуатируемых классов, последствия которой и сегодня сказываются на судьбе пролетариата и трудящихся всего мира.

Илья: Что вы думаете о нынешней России?

Лю Цзимин: Как преемница великого Советского Союза, Россия, несомненно, является самой непосредственной жертвой этой трагедии. Я верю, что, столкнувшись со всевозможным хаосом и трудностями, великий русский народ заново посмотрит на вчерашнюю историю и сегодняшнюю действительность, и, исходя из собственной боли, сделает свой выбор. И когда это произойдет, он, возможно, снова потрясет мир, как это было с Октябрьской революцией.

Илья: Как бы вы описали социальную ситуацию в сегодняшнем Китае? В чем, по-вашему, ее сильные стороны?

Лю Цзимин: Между социальной ситуацией в Китае и России есть определенные сходства и очевидные различия. Они оба находятся в общей структуре глобального капитализма. Сложность Китая заключается в том, что страна под правлением компартии сталкивается с повсеместным проникновением капитала во все общество, начиная с его экономической базы и заканчивая идеологией. Сильные стороны Китая могут быть столь же очевидны, как и слабые: партия обладает всей полнотой власти, и если она может преодолевать свои проблемы – это сила, если нет – это может стать слабостью.

Илья: Хотели бы вы изменить эту ситуацию?

Лю Цзимин: Как верующий коммунист, я, конечно, хочу изменить все элементы действительности, неблагоприятные для пролетариата и трудового народа в целом, хотя это трудно и может стоить очень дорого. Более того, проблемы Китая носят общемировой характер и вряд ли могут быть изменены изолированно с помощью внутренних политических программ. Мао Цзэдун говорил, что народ, и только народ, является движущей силой мировой истории, и что очень трудно добиться любых социальных изменений без пробуждения и участия народа только за счет так называемого планирования на высшем уровне.

Илья: Как вы оцениваете российско-китайские отношения?

Лю Цзимин: Как сказал председатель Мао, Октябрьская революция как выстрел из пушки послала нам марксизм. Без русской революции о победе пролетарской революции в Китае не могло быть и речи. В период социалистического строительства Советский Союз также оказывал Китаю сильную поддержку. После распада Советского Союза Китай и Россия установили новый тип стратегического партнерства, основанного на реальной пользе. Эти отношения, несомненно, жизненно важны для национальных интересов обеих сторон.

Илья: Каким бы вы хотели видеть развитие российско-китайских отношений в будущем?

Лю Цзимин: Я думаю, что от того, как Китай и Россия, в равной степени бывшие социалистические страны, противостоят экспансии капитализма, зависит, будут ли китайско-российские отношения устойчивыми и долгосрочными. Будут ли они проводить империалистическую политику глобальной гегемонии, как США и Запад, или же они будут черпать опыт и силу из социалистической традиции XX века и вернут народ в точку развития, чтобы еще раз создать новый мир, в котором "всем достанутся поровну холод и зной" (цитата из стихотворения Мао «Куньлунь», пер. Л. Эйдлина)? Это вопрос, который предстоит решить не только политикам, но и народам обеих стран.

Илья: Как вы оцениваете конфликт между Россией и Украиной?

Лю Цзимин: После того, как в прошлом году разразилась российско-украинская война, в китайском Интернете быстро возникли два лагеря – "пророссийский" и "проукраинский". "Пророссийский лагерь" твердо стоял на стороне России, заявляя, что война России против Украины была справедливой мерой защиты от гегемонистской экспансионистской политики НАТО во главе с США, которая постоянно сжимала ее жизненное пространство, и что Украина, по наущению США и других западных стран, провоцировала и даже угрожала безопасности России; "проукраинский лагерь" считает, что нападение России на Украину является грубым нарушением политического суверенитета и территориальной целостности независимого государства и даже законов человечества, неприкрытой агрессивной войной, не имеющей никакой справедливости. Эти два диаметрально противоположных голоса вступили в яростный обмен мнениями, не менее ожесточенный, чем поле боя в Украине, залитое огнем и дымом.

Моя позиция отличается от них обоих. Я считаю, что российско-украинская война – это внутренний конфликт между старыми империалистами во главе с США и субимпериалистическими странами, такими как Россия, ради раздела и захвата сфер влияния и чтобы отвлечь капитализм от его собственных противоречий. Мои взгляды вызвали в китайском левом лагере почти двухмесячную дискуссию о «миньцзо» (националистических левых). Я по-прежнему придерживаюсь мнения, что самыми большими жертвами этой войны являются народы России и Украины, и поэтому я не выступаю ни на стороне России, ни Украины. Эта война продолжается уже более года и подвергает бедствиям оба народа. Я считаю, что ее окончание зависит от народов обеих стран, которые должны сделать свой собственный выбор.

Илья: Как вы думаете, есть ли перспективы у международного левого движения?

Лю Цзимин: После распада Советского Союза и Восточной Европы мир вступил в период капиталистического триумфализма, который я однажды в своей статье назвал фазой "промежуточной политики": "Большую часть двадцатого века маятник качался справа налево, но с распадом Советского Союза в 1991 г. эта тенденция изменилась на противоположную. Маятник начал качаться слева направо (в случае Китая – в 1976 или 1979 г.). Эта динамика продолжалась до второго десятилетия XXI века. С того времени и до сих пор мировая политика вошла в промежуточное состояние временного баланса между левой и правой политикой, баланса, который является продуктом напряженной игры и компромисса между различными экономическими и социальными тенденциями и силами, а также результатом авторитарной и элитарной политики, осуществляющей жесткий контроль и промывание мозгов всего общества. Политика "промежуточного состояния" (или "промежуточная политика") может быть успешной в управлении государством, но она крайне консервативна и посредственна в культурном плане, в отличие от всех "правых" или "левых" политических образований, буржуазии и пролетариата, с их характерными классовыми признаками и амбициозными политическими идеалами, неоднозначна в своих ценностях и нерешительна в своих действиях, настороженно относится и отвергает любую политическую практику, носящую ярлыки левой или правой, смешивая консерватизм, прагматизм, этатизм, национализм и элитизм, подавляет демократию во имя демократии, отрицает революцию во имя революции и строит внеклассовую общественную идеологию".

В этом контексте международные левые всегда находились в "обороне". Как анализируют некоторые наблюдатели, самое "слабое место" левых заключается в их неспособности выдвигать программы и предложения действий, которые адаптированы к изменениям времени, отражают основное общественное мнение и являются практически осуществимыми. Перед лицом международного финансового кризиса они "обнажили свой собственный идеологический вакуум", не только не понимая глубинных причин кризиса, но и не предлагая альтернативных вариантов, выходящих за рамки капитализма. Отсутствуют эффективные меры для изменения существующего положения, к тому же идет постоянное скатывание к расколу. С точки зрения глобальной политической ситуации, основная схема "сильный капитализм и слабый социализм" остается неизменной, и хотя капитализм находится в кризисе, у него все еще есть определенное пространство для корректировки и развития, тем более что глубокое брожение международного финансового кризиса усилило "фрагментацию" идентичности людей. Традиционный рабочий класс больше не является "естественной" социальной базой социалистических сил и становится все более политически "мобильным", легко переходя из одного лагеря в другой под давлением реальности и экстремистской демагогии.

Перед лицом такого давления и вызовов, в сочетании с кончиной в последние годы лидера перуанского «Сендеро Луминосо» Председателя Гонсало и лидера Коммунистической партии Филиппин Сисона, и неоднократными поражениями Коммунистической партии Непала (марксистско-ленинско-маоистской) в парламентской политике, влияние международных левых и коммунистических организаций упало и достигло беспрецедентно низкой точки. Все это нанесло немалый удар по международному левому движению. Но я верю, что этот удар временный. С исчерпанием энергии капитализма и приближением циклического общего кризиса для левого движения и глобального социалистического возрождения наступит новая историческая возможность.

Илья: Как Вы оцениваете Мао и его теоретическое наследие, включая ранние идеи хунаньской автономии и, наоборот, более поздние идеи Аньшаньской конституции?

Лю Цзимин: Мао Цзэдун был не только самым выдающимся революционным лидером коммунистического движения после Маркса-Энгельса-Ленина и великим учителем мирового пролетариата, он также был оригинальным мыслителем во многих областях. Его политическое и теоретическое наследие многогранно: с одной стороны, китайская революция под его руководством чудесным образом захватила власть в самой бедной и отсталой стране мира и дала ценный опыт народным революциям и национально-освободительным движениям в Азии, Латинской Америке и Африке; с другой стороны, маоизм, самое важное теоретическое достижение Мао Цзэдуна в его поздние годы, привел коммунистическое движение в новый исторический период и в свое время был "путеводной звездой" для угнетенных народов и людей во всем мире, и до сих пор является источником идей для международного коммунистического движения, которые можно изучать и перенимать.

Я считаю, что ранняя "идея хунаньской автономии" Мао была продуктом его домарксистского анархизма. Она богата демократическими идеями, такими как право народа на самоопределение, и имеет значение для обновления социализма и международного коммунистического движения в XXI веке. "Аньшаньская конституция" – это форма управления, предложенная Мао Цзэдуном в 1960-х годах на основе практического опыта рабочих Аньшаня, ядром которой было участие кадров в труде, "два участия, одна реформа и три комбинации", а также исследование модели прямого участия рабочего класса в управлении государством. Эта идея Мао достигла кульминации во время культурной революции в самом важном и оригинальном результате его позднего периода –  теории непрерывной революции при диктатуре пролетариата.

Илья: Как вы относитесь к посттрудовой этике и введению безусловного базового дохода?

Лю Цзимин: Я относительно недавно познакомился с этой концепцией. Насколько я понимаю, так называемый "безусловный базовый доход" означает, что не существует никаких условий, ограничений или квалификационных тестов, так что каждый гражданин или член организации может регулярно получать определенную сумму денег, которая распределяется правительством или организацией между всеми участниками для удовлетворения основных условий жизни людей, включая питание, жилье, образование, медицинское обслуживание, коммунальные услуги и другие основные расходы, а также для реализации основных прав человека через экономические гарантии. По моему опыту и наблюдениям во время моего короткого проживания в Новой Зеландии и Великобритании, эти инициативы похожи на политику социального обеспечения, которая проводилась или проводится в западных странах, и являются для левых групп способом поиска институциональной меры экономической безопасности для людей из низших слоев общества в рамках капитализма. Я считаю, что такие усилия международных левых групп достойны подражания со стороны реформаторов в развивающихся странах, особенно в Китае. За сорок лет реформ Китай не только полностью отменил многие виды политики социального обеспечения эпохи Мао, но и передал рынку капитала в качестве так называемого "дивиденда реформ" все государственные услуги, от которых зависит его население, такие как образование, здравоохранение, жилье и уход за пожилыми людьми, что делает его одной из немногих стран в мире, отказавшихся от каких-либо социальных льгот для своего населения.

Но в то же время я считаю, что конечная цель социалистов и коммунистов – найти окончательное решение вне капиталистической системы, то есть прямое участие народа в управлении государством, как это предлагал председатель Мао в своей "Аньшаньской конституции", и как торжественно провозгласили Маркс и Энгельс в "Коммунистическом манифесте": "Коммунисты могут выразить свою теорию одним положением: уничтожение частной собственности".

Илья: Как вы думаете, может ли литература влиять на социальные условия?

Лю Цзимин: Литература не так могущественна, но она может влиять на природу и душу человека и изменять их, как говорится в старом китайском стихотворении: "С ветром пробирается ночью, беззвучно все увлажняет" (из стихотворения Ду Фу (712-770) «Весенней ночью благодатный дождь»). Согласно марксизму, душа и природа человека не абстрактны и имеют ярко выраженный классовый характер. Особенно во времена ожесточенного классового конфликта литература различных классов будет находиться в состоянии беспрецедентной интенсивности в воздействии на душу и природу человека и формировании их, а также общества. В целом, буржуазная литература доминирует в литературе, в то время как пролетарская литература очень слаба и все еще находится в зачаточном состоянии. Но я верю, что с наступлением социалистического возрождения XXI века пролетарская литература также достигнет своей кульминации и вершины.

Илья: Нравится ли вам кто-либо из русских/советских писателей предыдущих поколений?

Лю Цзимин: Я люблю русскую/советскую литературу с подросткового возраста, от Пушкина, Тургенева, Достоевского, Толстого и Чехова до Горького, Островского, Шолохова и так далее, так же сильно, как я люблю литературу своей страны. Что делает русскую и советскую литературу великой, как мне кажется, так это глубокое чувство к низшим слоям общества, от "Что делать?" Чернышевского до "На дне", "Матери" Горького и поздних произведений Солженицына, их политические взгляды могут быть разными, но их объединяет преданность трудовому народу. Для многих русских писателей предательство и дискриминация народа были позорными, и писатели обретали силу только в народе. Но в современном китайском литературном мире такие писатели и произведения – редкость, их постоянно подвергают остракизму и подавлению.

Честно говоря, причина, по которой я стал тем писателем, которым являюсь сегодня, и почему я могу сохранять твердую веру в социализм в эпоху глобального капитализма, заключается в том, что меня питала русская и советская литература. Примерно в 2006 г. я посетил Россию и побывал в домах-музеях Толстого, Горького и Чехова. Хочу воспользоваться случаем, чтобы отдать дань уважения всем великим русским/советским писателям, тем, кто был упомянут ранее, и тем, кто не был упомянут!

Илья: Спасибо большое за интервью! В заключение назовите, пожалуйста, пять книг, которые оказали на вас наибольшее влияние.

Лю Цзимин: "Коммунистический манифест", "Избранные произведения Мао Цзэдуна" (тома 1-5), "К оружию!" (Лу Синь), "Мать" (Горький), "Как закалялась сталь" (Н. Островский).