Судьба мобилизации (blog)

  

 

 

Весной 1918 г. мой прадед Николай Ефимович Волков вернулся с Первой мировой, где служил командиром роты. Решив, что отвоевался, ушел в леса. В буквальном смысле – устроился на работу в глуши товарищем лесничего. Прабабушка моя, учительница русского языка Александра Николаевна Жуковская, в войну умерла от тифа. От нее остался малыш – мой будущий дед. Прадед зажил тихой жизнью отшельника и отца-одиночки. Но не тут-то было. Война настигла его вновь. Все бывшие офицеры царской армии были поставлены на учет. 29 июля вышел декрет Совнаркома о призыве офицеров, военных врачей и военных чиновников. Развернулась насильственная мобилизация офицеров и солдат. Она проходила в тяжелых условиях крестьянских мятежей. Население изо всех сил сопротивлялось призыву. Уже через несколько месяцев после возвращения, в октябре 1918 г., прадеда вызвали повесткой в военный комиссариат Красной Армии. 15 октября он прошел медкомиссию, был признан годным к строевой службе. И 21 октября отправлен на фронт, в артиллерию 11-й Нижегородской дивизии, весь командный состав которой был сформирован из мобилизованных офицеров старой армии.

А что случилось дальше? Уже в первом же бою 14 ноября во время наступления, неожиданно и для красных и для белых, дивизия перебила своих комиссаров и в полном составе сдалась в плен белым. Главком Вацетис докладывал наверх, что потерял 10 тысяч человек состава при 35 орудиях. Мобилизованная дивизия, про которую за пару недель до того Вацетис сообщал, что она «сильная и могучая, крепко сплоченная, спаянная бодрым пролетарским духом и твердой внутренней революционной дисциплиной», в реальности просуществовала всего один день.