Сталин уничтожил 300 000 китайцев на Дальнем Востоке в 1938 году

 Автор: писатель Чхве Сун Хо*

  «[Когда речь заходит о геноциде, люди сразу вспоминают гитлеровскую резню евреев, но мало что известно о бесчеловечном сталинском геноциде китайцев на Дальнем Востоке России во время антияпонской Отечественной войны, где под мясницким ножом Сталина погибло более 300 000 китайцев, что эквивалентно числу Нанкинской резни].

 Перед началом советско-германской войны Сталин оказал Китаю некоторую помощь в виде поставок и оружия, чтобы позволить Китаю сдержать Японию и избежать попадания СССР в невыгодную ситуацию войны на два фронта. Но у себя дома, пока Китай боролся с японским вторжением, он расправился с коренными китайцами, проживавшими в Хайшэньвае  (Владивостоке), Шуанчэнцзы (Уссурийске), Боли (Хабаровске), Хайланьпао (Благовещенске) и на других оккупированных китайских территориях, арестовал и казнил их, а также сослал за Полярный круг. Не менее 300 000 человек исчезли без следа.

 Этот геноцид китайцев на Дальнем Востоке, осуществленный Сталиным, был продиктован коварным замыслом, проистекающим из долговременной оккупации китайских территорий, захваченных Россией. Как известно, так называемый «Дальний Восток» Советского Союза был в основном китайскими территориями, присвоенными царской Россией, и хотя царская Россия уже истребляла там китайцев, когда оккупировала эти китайские территории, ей все-таки не удалось уничтожить их всех. На оккупированных китайских территориях Хайшэньвая, Шуанчэнцзы, Боли и Хайланьпао все еще проживали сотни тысяч коренных китайцев, которые были настоящими хозяевами этих китайских территорий и стали большой проблемой для русских. Настоящей целью Сталина было воспользоваться тем, что Китай был занят оборонительной войной с Японией, чтобы убить всех этих китайцев и навсегда захватить украденные китайские территории.

 После инцидента 7 июля, особенно после японской оккупации Уханя, Сталин считал Китай фактически не существующим и поэтому усилил политическое преследование китайцев на Дальнем Востоке, обвинив в различных правонарушениях более 100 000 коренных китайцев, живших на Дальнем Востоке на протяжении многих поколений, и более 200 000 китайских торговцев и рабочих. Все они как «социально опасные элементы», «вредные элементы» и «японские агенты» были приговорены к тюремным срокам от нескольких лет до более десяти лет. Счастливчиков отправили к подножию зеленых гор в безлюдные районы Средней Азии, подальше от оккупированных японцами территорий, а большинство послали на каторжные работы в холодные и горные районы Сибири. Ни одному китайцу не разрешалось оставаться в таком городе, как Владивосток.

 До Октябрьской революции в Хайшэньвае, Шуанчэнцзы, Боли и Хайланьпао были многочисленные  китайские магазины. Согласно исследованию, представленному в передаче «Всемирная история зарубежных китайцев» Радио ООН, в середине XIX в. в Хайшэньвае насчитывалось более 1300 китайских магазинов, в то время как в России – чуть более 1100. Китайцы часто разъезжали на лошадях, чтобы продавать свои товары в близлежащие и отдаленные сельские местности. Китайские товары были дешевыми и очень популярными среди местных жителей. Большое количество китайских торговцев и рабочих въезжали и выезжали из Хайланьпао, чтобы заниматься бизнесом или работать в городах вокруг Хайшэньвая и Боли.

Только каждый год от 200 000 до 300 000 сезонных рабочих пересекали границу. Обычно они приезжали на работу летом и возвращались зимой. Они могли зарабатывать от пятнадцати до двадцати золотых рублей в месяц на человека, а квалифицированные мастера вдвое больше, и русская таможня разрешала половину заработка вывозить обратно в Китай.  С 18 сентября 1931 г. советская охрана дальневосточной границы была усилена, в основном для предотвращения и контроля въезда и выезда китайцев, под предлогом противостояния с Японией.

 Ма Юаньшэн, один из первых членов Коммунистической партии Китая из Хэнани, в 1926 г. был направлен в Москву для изучения марксизма-ленинизма в Коммунистический университет трудящихся Востока и академию имени Ленина. Он был однокурсником Дун Биу и Ван Жофэя (одни из основателей КПК). В 1930, 1937 и 1949 гг. его неоднократно арестовывали и приговаривали во время «чисток». Причина заключалась в том, что он когда-то хвалил Троцкого, главнокомандующего Красной Армии, и после того, как Сталин избавился от Троцкого, его стали преследовать как сочувствующего. Он провел почти 30 лет в заключении в Советском Союзе, его приговаривали снова и снова, пока он не смог вернуться в Китай в 1955 г. Позже он был восстановлен в партии с помощью Дун Биу и стал начальником технического отдела Северо-Восточного завода тяжелого станкостроения в Фулаэрцзи. В 1987 г. он опубликовал в издательстве «Цюньцзун» документальную книгу «Записи о путешествии в СССР» под грифом «для служебного пользования». Он пишет:

«Летом 1939 г. группа из примерно ста китайцев плыла мимо фермы на лодке в Воркуту, их лодка тоже села на мель вблизи берега. Их ждало то же будущее, что и меня. Из разговора мы узнали, что большинство из них прибыли из Хайшэньвая. Говорят, что после японской оккупации Уханя Советский Союз начал массовые аресты китайцев в окрестностях Владивостока, и многие были приговорены к восьми, десяти и пятнадцати годам. Всем им были предъявлены различные обвинения».

 Ма Юаньшэн вспоминает, что когда его сослали, солдаты везли «заключенных» на деревянной лодке вниз по течению (в сторону севера), пока лодка не села на мель, затем выгрузили «заключенных», дали им мешок с семенами картофеля и отправились обратно. Чтобы выжить, «заключенным» приходилось строить себе дома и добывать пищу. Ма пишет, что из большого числа заключенных и ссыльных с Дальнего Востока лишь немногим удалось вернуться живыми. Помимо китайцев с Дальнего Востока было большое количество китайских рабочих, поэтому по меньшей мере 500 000 – 600 000 человек были лишены имущества, репрессированы и сосланы, и более 300 000 из них были замучены до смерти. Это была этническая чистка!

 В те времена советские коммунисты особенно жестоко преследовали молодых китайцев. Молодой человек по имени Чжао Фучан, живший в сельской местности почти в пятидесяти километрах от Боли, отправился в Боли, чтобы что-то купить, и был увезен советскими солдатами без всяких разъяснений. Его поместили в импровизированную камеру, где уже содержалось более тридцати китайцев. Во время допроса его заставляли признать, что он был «японским шпионом». Чжао ответил: «Нет. Я живу здесь уже долгое время вместе с женой». Следователь не стал его слушать и махнул рукой, чтобы его увели. Корейский переводчик сказал ему: «Если не признаешься, тебя расстреляют». Когда на следующий день ему предъявили обвинение, Чжао признался, что был японским агентом. Он также придумал историю о том, что разведывал для японцев численность советских ВВС в Боли. За его «хорошее поведение» он был приговорен к десяти годам лишения свободы и отправлен в Якутск, за Полярный круг, на шестьдесят три градуса северной широты. Летом там по два-три месяца нет ночи, зимой по два-три месяца нет дня, а температура падает до минус пятидесяти-шестидесяти градусов. Около половины заключенных умерли вскоре после этого. Чжао Фучан выжил, потому что был молод, силен и вынослив. Он вернулся в Боли по окончании срока заключения и умер в 1966 г.

 Много лет назад я встретил трех пожилых китайцев на хуторе возле Зеи в горах Станового хребта. Один из них, ему было больше восьмидесяти лет, уроженец яньтайского уезда Фушань, по имени Чжан Дэкуй, увидев нас, двух китайцев, заплакал: «Я увидел своих близких с родины!» (Он не видел никого из Китая полвека.) Они были высланы из Хайшэньвая в 1938 г. Куда делись их «домашние» (жены и дети), живы или мертвы, этого они не знали. Из восьми китайских мужчин, которых отправили в этот холодный и горный район, глубоко в лесу, пятеро умерли один за другим, и только трое остались в живых. Я сказал им, что отношения между Китаем и Советским Союзом улучшились, что в Китае политика реформ и открытости, и что они должны вернуться на родину, чтобы увидеть это. Чжан сказал: «На родине у меня никого нет…» Я был опечален и попрощался.

 Холодность и безжалостность российской политики очевидна. Можно предположить, что если бы Сталин сочувствовал сопротивлению Китая Японии и поддерживал его в самые горькие годы японского вторжения и опустошения, то сотни тысяч китайских эмигрантов и рабочих были организованы и обучены в антияпонские отряды. Используя несколько тысяч километров китайско-советско-монгольской границы, они бы постоянно наносили удары и тревожили противника, так что японским чертям пришлось бы отбиваться с двух сторон, и они бы не осмелились бросить все силы на главный фронт. Положение в Китае и сроки победы были бы совсем другими.

 Обнищавшая и ослабленная Китайская Республика, только что завершившая формальное воссоединение, насмерть сражалась с японскими агрессорами, вторгшимися на ее территорию, и, конечно, не могла помешать массовому истреблению китайцев на оккупированных территориях. Когда война была выиграна, сталинский геноцид китайцев на оккупированных территориях Китая так и остался неупомянутым. Более 300 000 убитых китайцев в Хайшэньвае, Шуанчэнцзы, Боли и Хайланьпао стали настоящими одинокими духами, горько плачущими на оккупированных китайских территориях в течение почти столетия!

 Сегодня я чувствую необходимость рассказать всем эту болезненную историю Китайской Республики. Теперь, когда я вижу «китайца», называющего наш Хайшэньвай «Владивостоком» (что в переводе на русский означает «покоритель Востока»), мне хочется трахнуть 18 поколений его предков! (Простите, я никогда не ругаюсь, но здесь именно тот случай, когда нужно употребить это слово.) Те, кто «признают» эти оккупированные китайские территории российской территорией, являются настоящими предателями. Китайцы, погибшие под мясницким ножом Сталина, разорвут их на куски в подземном мире».

*Под псевдонимом популярного блогера-миллионника, антисоветчика и русофоба «писатель Чхве Сун Хо» возможно скрывается заместитель главного редактора газеты  «Шэньчжэнь Цзинбао» Чжан Минцзюнь.